Преступное влечение - Страница 23

Мгновение спустя она вынырнула, фыркнула, откинула с лица волосы и весело рассмеялась.

– Ради того, чтобы увидеть выражение твоего лица, было не жаль даже упасть в воду. Полагаю, немногие отваживаются свести с тобой счеты.

Вытерев лицо краем футболки, Тейт улыбнулся:

– Уверен, многие хотели бы этого. Просто они слишком заняты.

Она подплыла к мостику. Наклонившись, Тейт протянул руку, чтобы помочь ей выбраться из воды. Она схватилась за нее… и потянула его на себя. Он не удержался и плюхнулся в воду. Вынырнув, он услышал довольный смех Ренаты и тоже рассмеялся. Она была само очарование.

Какое-то время они, держась на плаву, смотрели друг на друга, пытаясь понять, планирует ли противник продолжение мести. Затем Рената перевернулась на спину и закрыла глаза. Она выглядела так, словно у нее не было никаких забот и она могла целый день плескаться в лесном озере. Последовав ее примеру, Тейт перевернулся на спину. На какое-то время в воздухе над ним задержалась большая стрекоза, затем улетела. Он наблюдал за ней, пока она не скрылась в кустах, затем перевел взгляд на облака.

Он не помнил, когда в последний раз плавал где-то, кроме бассейна. Черт побери, он не помнил, когда в последний раз наблюдал за облаками.

– Знаешь, – услышал он рядом с собой голос Ренаты, – я считаю, что нам повезло. Грейди мог спрятать нас в месте намного хуже этого.

При упоминании об инспекторе Тейт резко поднял голову. Он вдруг обнаружил, что на какое-то время забыл, почему они с Ренатой здесь оказались. Он чувствовал себя здесь так хорошо, словно они спланировали это путешествие много месяцев назад и наконец нашли время для того, чтобы его осуществить. Он забыл о том, что еще вчера утром они были абсолютно чужими людьми.

– В кино копы всегда прячут свидетеля в какой-нибудь убогой дыре, и ему приходится есть дрянь, купленную навынос в «Тако таберна».

– Да, «Бифарони» и яичный порошок намного лучше, – усмехнулся он.

– Не надо снова оскорблять мои любимые «Бифарони».

– Прости. Больше не буду, – улыбнулся Тейт.

– Я просто имела в виду, что есть места похуже, чем висконсинская глушь.

До сегодняшнего дня Тейт сказал бы, что жить в любом месте с населением менее чем два миллиона человек было бы для него наказанием. Что если ты не имеешь под боком все, что тебе нужно, – это не жизнь, а настоящий ад. В мотеле «Биг чиз» нет даже телевизора, не говоря уже об Интернете. Но он был вынужден признать, что Рената права, и Грейди мог бы спрятать их в таком месте, где не было бы ни озера с рыбой, ни стрекоз.

– Как ты думаешь, сколько еще времени мы здесь пробудем?

Тейт удивился тому, что Рената задала этот вопрос. Впрочем, он прозвучал так, словно она хотела не уехать как можно скорее, а остаться как можно дольше.

– Не знаю, – ответил Тейт и понял, что это прозвучало так, словно он тоже хочет остаться. – Думаю, до тех пор, пока федералы не установят личность человека, который меня разыскал по твоей просьбе, и не предотвратят распространение информации.

Услышав плеск воды, он повернул голову и обнаружил, что Рената поплыла назад к мостику.

Вцепившись обеими руками в его края, она попыталась подтянуться, но у нее ничего не вышло. Поняв, что она не сможет сама выбраться из воды, Тейт подплыл к ней, схватился за края мостика, подтянулся и ловко поднялся на него. Рената попыталась скопировать его действия, но у нее снова ничего не получилось. На этот раз Тейт не стал смеяться над ее миниатюрностью. Вместо этого он встал на колени, подал ей руку и без труда поднял ее на мостик.

И тут же об этом пожалел.

Мокрый ромпер прилип к ее телу, и, поскольку она, так же как и он, не надела нижнее белье, так как оно еще не досохло, пространства для воображения почти не осталось. Ее затвердевшие соски отчетливо проступили под тонкой тканью, и он вспомнил, как прошлой ночью ласкал их губами и языком, и едва удержался от того, чтобы не повторить это. Его взгляд скользнул ниже, и он увидел ямку ее пупка и темный треугольник внизу живота. Искушение оказалось непреодолимым, и он, обняв ее одной рукой за талию, накрыл ее губы своими, а другую руку просунул между ее бедер. Она что-то вяло пробормотала в знак протеста, затем прильнула к нему и ответила на его поцелуй.

После этого все, что было вокруг них, перестало для него существовать. Весь мир для него сузился до них с Ренатой. Продолжая ее целовать, он расстегнул пуговицы на ее наряде и, немного поласкав влажные лепестки у входа в ее заветную пустоту, начал медленно погружать туда палец. Одновременно с этим его язык проник вглубь ее рта, и из ее горла вырвался стон.

Затем Рената расстегнула его джинсы и обхватила пальцами символ его мужского естества, который вмиг затвердел и был готов войти в нее.

Откуда у него взялось это неконтролируемое желание прикасаться к ней, обладать ею? С другими женщинами он никогда не испытывал ничего подобного. Обычно они с партнершей неспешно обменивались ласками, постепенно распаляя друг друга. Ему нравился этот процесс, даже несмотря на то, что в нем не было особой необходимости, потому что они оба знали, что он овладеет ею до конца ночи.

Но с Ренатой все было совсем по-другому. С ней было невозможно постепенное нарастание страсти. Когда он к ней прикасался, огонь желания внутри его сразу вспыхивал на полную мощь, заставляя его забыть обо всем остальном. Он собирался заняться с ней сексом не на кровати, а на мостике на лесном озере, чего раньше даже представить себе не смог бы. Сейчас ему было совершенно наплевать на обстановку. Главным для него было как можно скорее овладеть Ренатой.